Коммерческие переводы

(раскрытие тайн мадридского двора)

Андрей Митин
директор ССРЯ

Мой персональный тяжёлый опыт работы переводчиком, а также опыт работы с внештатными языковыми специалистами — т. с. фрилансерами — в качестве директора переводческой компании, ознакомление с образцами работ (они рассыпаны по инету в изобилии) незнакомых мне лично коллег и переводческих бюро позволили, по размышлении, выделить базовые недостатки процесса ЛЮБОГО коммерческого перевода (не художественной литературы) в нашей стране. Да и за рубежом тоже.

Вот они:

• переводчик — как ни крути, а именно человек в большинстве случаев делает перевод — будь он семи пядей во лбу, не может знать всего на свете, связанного с языком/ами, с которым/и он работает;
• даже если переводчик специализируется в какой-то области (к примеру, в технике или медицине), он и в этой области знает далеко не всё;
• даже если переводчик знает максимально много в какой-то отдельной области, то при переводе на иностранный язык (не родной для него) качество перевода всё равно, как правило, плохое;
• людей, которые могут переводить на иностранный язык с банально неплохим качеством — можно пересчитать по пальцам;
• парадоксально, но факт — людей, которые могут переводить на свой родной язык с иностранного, — ЕЩЁ МЕНЬШЕ!!!

Таким образом, картина и в целом, и в частностях крайне удручающая. Страдает качество переводов (под которым, кстати, разные люди подразумевают весьма противоречивые вещи!), страдают заказчики. Которые чувствуют «кожей», что переводчики дают им вовсе не то, чего от них ожидалось.

Причины, по которым это происходит, — различны, но все они сводятся к несовершенству человеческой природы.

Поэтому в решении проблемы важно распознать её корень (если он — один) и корни (если их несколько).

Попробуем сначала понять видимое и ощущаемое главное: что есть качество перевода?

Для себя я это определил так:

• плохое качество перевода — когда и переводчик, и заказчик понимают, что читать текст можно, вроде всё нормально, но понимать почему-то тяжело;
• неплохое качество перевода — когда и переводчик и заказчик понимают, что и читать, морщась, можно, и понимать не так уж трудно;
• хорошее качество перевода — когда переводчик и заказчик видят, что фактура текста перевода очень близка к исходнику, хотя, блин, что-то с этим текстом всё-таки не так;
• отличное качество перевода — когда заказчик не понимает, что вообще-то текст, который он получил — есть перевод с иностранного языка.

(Переводчик гладит себя по голове, мнит себя гением. И не зря.)

Наложив пять спорных для многих недостатков перевода, которые я привёл в начале статьи, на проблему достижения качества в переводе, можно сразу понять, что и в России, и за рубежом даже хорошее качество перевода — РЕДКОСТЬ!

Мы все, братья/сёстры-переводчики/цы, занимаемся банальным перелопачиванием массивов текста с одного алфавита на другой, и ничем более. И надо в этом честно себе признаться! Да, мы следим за грамматикой, ловим опечатки, ехидничаем друг над другом — и в этом есть особый кайф! — видя ошибки в чужих переводах, пытаемся что-то сделать (западники умничают с сертификацией, и мы туда же — хочется сразу спросить «А СУДЬИ КТО?»!), но путного мало что выходит. И не выйдет.

Поэтому-то: профессия переводчика должна вскорости умереть. Умереть должны и общность, и содружество людей, знающих иностранные языки. Потому что, если внимательно посмотреть на всех, кто называет себя переводчиком, то в этой массе людей обнаружатся: самоучки, студенты ВУЗов, люди, окончившие разные курсы переводчиков, филологи, получившие высшее специальное языковое образование, технари, учителя, их ученики (продолжать можно до бесконечности). Все они делятся по степени знания иностранных языков, по степени владения самыми разными областями на своём родном языке, в которых они могут делать переводы, по степени владения самыми разными областями на иностранном языке. Да плюс ещё к этому, по личной небрежности/аккуратности исполнения текстов, по владению/невладению самыми разными программами, в которых надо сделать перевод… ну и так далее.

Велико множество сих градаций, и каждая глубокого смысла полна.

Почему же единая переводческая профессия должна умереть?
Потому что просто врачей уже нет. Есть рентгенологи, офтальмологи, педиатры и прочие.
Потому что просто юристов нет. Есть прокуроры, адвокаты, есть юристы по делам о наследстве, по общему материальному праву, по уголовным делам и разные другие юристы.
Потому что просто инженеров уже нет. Есть инженеры-строители, инженеры-технологи и инженеры по технике безопасности.
А просто переводчиков — хоть пруд пруди.

Кто виноват в сложившейся ситуации?

Виноват прогресс. Резкое увеличение потребностей в переводческих услугах на сломе тысячелетий вызвало резкое появление бОльшего количества переводчиков. И сейчас понятие «толмача» попросту размыто огромным количеством народа, позиционирующего себя под него. Так случалось и случается во всех сферах человеческой деятельности, не только в этой.

Существующее ныне смутное разделение на просто переводчиков и на «технических» не проясняет сути. Ибо, что такое «технический переводчик»?.. Техника-то весьма разная бывает.

Профессию переводчика следует более чётко дифференцировать, ввести в обиход несколько новых профессий. Называть их по-другому, чтобы не возникало путаницы. Приучать клиентов, заказчиков к тому, что переводчиков — мастеров на все руки — больше не будет, а будут другие специалисты. Это займёт время.

Как нас разделить?

Проще всего разделить переводчиков по областям, в которых они чувствуют себя более уверенно: переводчик медицинских текстов, переводчик инструкций к пылесосам, переводчик учебных программ, переводчик хэлпов к прогам, переводчик дипломов и паспортов, переводчик дружеских и-мейлов с вкраплениями фени, сокращений и цитат из гуру.

Сей путь ведёт в никуда.

Дотошный заказчик и так поинтересуется нашей переводческой направленностью. И с толку его можно сбить, лишь если он — законченный лох.

Я предлагаю разделить нас другим способом: через достижимое качество, возникающее в результате наших усилий.
Потому что эту проблему в серьёзном масштабе, коль скоро она всегда упирается в личные качества и умения отдельного индивидуума, назвавшего себя переводчиком, кардинально не решить никогда. В том смысле, чтобы сделать качество коммерческих переводов сносным всегда и везде. Другое дело, что в рамках отдельной переводческой компании можно-таки сдвинуть всегдашнее качество от «неплохого» к «хорошему».

Вот как это можно сделать.

В любом тексте — т. е. массиве информации, выраженном средствами языка — незримо присутствует два базовых слоя (на самом деле их там больше, и этим очень интересно занимаются учёные, вычленившие не один десяток «слоёв» текста): слой языка (грамматические конструкции) и слой послания (посыл текста). Именно так.

В процессе перевода оба эти слоя впитываются и передаются переводчиками спонтанно, одновременно, неделимо и, не побоюсь сказать, синергетически. Это значит, что переводчик слои эти не разделяет, он их не видит. Текучка, суета, сроки.
Более опытный переводчик теоретически эту двуслойность признаёт, он может поиграть синонимами, перестановкой слов, дока может щегольнуть и новой разбивкой абзаца. Мастер отслеживает и корректную пунктуацию. Но в целом, на 99% — как выходит, так и выходит. Без всяких там… Чаще всего — весьма каверзного плана текст с редкими удобоваримостями. И так будет всегда, потому что такова природа нормального человека: лентяя и пофигиста.

Вернёмся к двум слоям перевода.

Как можно догадаться, отработать по первому слою во многих случаях сможет машина. Текст, пропущенный через машину, затем с помощью программ — друзей переводчика (всяких накопителей памяти и прочих), затем с помощью себя самого, такой текст достоин называться «переданным». Это, если сравнить с материальным производством — грубая обработка текста. Предварительная. Уже не сырьё (сырьё всё-таки исходник), но ещё не продукт. С возможностью понять, о чём идёт речь. Иногда этого более чем достаточно. Такого рода обработка текста должна быть быстра, как можно более «машИнна» (а чего тратить время-то?!). Но и называть такую обработку нынешним понятием «перевод» язык не поворачивается.
Другими словами, эта стадия — передачи «слоя» языка, слов и грамматических конструкций.

Здесь мне могут возразить коллеги — мол, ну и что, ежу понятно, что нормальный человек так и делает. Имея в виду, что потом будет редакторская обработка.
Но в том-то и дело, что на этом в 99% случаев всё и останавливается.

Потому что далее должна следовать эта самая редактура (её декларируют все без исключения переводческие бюро!), но вот её-то и нет вовсе.

Ещё раз повторю: истинной редактуры в переводческих компаниях нет. Там собрались переводчики — профессионалы в знании одного или двух иностранных языков, а не редакторы в их нынешнем понимании — профессионалы в другом, с особой нацеленностью ума, с особым образованием, с особыми навыками.

Но «переданным» текстам нужна, кстати, вовсе не редактура, а некая её разновидность, которую можно назвать как «редакторская экспертиза переведённого с иностранного/на иностранный язык/а текста».

Эксперт должен быть существом достаточно многоплановым. Повторюсь, назвать его редактором нельзя, потому что он мало того, что должен знать язык исходника, в своей первой жизни он должен быть ещё и переводчиком. Желательно неплохим. Тогда базовое отличие редактора от эксперта будет состоять в том, что первый правит авторов, которые написали на родном языке, а второй — нацелен на исправление «переведённого» с другого языка текста. Причём направленность эта должна быть достаточно однобока: следует «отшлифовывать» уже «переведённый» текст, приближая его, по возможности, к уровню отличного качества. При «шлифовке» не забывая смотреть на оригинал и отлично понимать, о чём там говорится.

С моей точки зрения, экспертом может быть только носитель языка, на который сделан перевод. Только человек, знающий и свой язык, и иностранный (тот самый, с которым имеет дело конкретный перевод). В самом его законченном варианте, когда руки чешутся уже «переводить», а не на уровне глобального понимания. Причём человек, специализирующийся в какой-то отдельной области.

Другими словами, эта стадия вычленения посыла текста.

С точки зрения денежно-правовых отношений ситуация тоже выглядит вполне прилично. Ни для кого не секрет, что если переводчика на дому можно нанять за Х рублей или долларов, то за эту же работу в переводческом бюро попросят минимум 2-3Х. И тоже понятно почему.

Уменьшение количества труда на первой стадии обработки текстов — активнее использовать машинный перевод, традосы и дежавю со товарищи — позволяет уменьшить количество дензнаков, выплачиваемых переводчику на дому. С другой стороны, экспертиза тоже не ахти какой труд, потому что всё уже переведено, осталась лишь правка. Поэтому тоже может оцениваться поменьше.

Если взять за базу сумму Х, то, поделив её между двумя переводчиками в любой пропорции в зависимости от качества той или иной стадии, и для переводческих агентств останется примерно такая же сумма уже себе на жизнь.

Резкое же улучшение качества текста будет служить для заказчика хорошим знаком.

Теперь, чтобы всем стало не очень обидно, непредвзято посмотрим на себя. Вы — на себя, а я — на себя. О вас я говорить более не буду, потому что свою точку зрения сформулировал, а вот самого себя покритикую, в таком удовольствии не откажу.

Итак, кто он такой — я? Окончил в своё время иняз (с двумя языками), хорошо знаю английский, плохо — немецкий. Но опять же — что значит «хорошо» или «плохо»? Да, газету, журнал общего профиля почитаю, ТВ посмотрю, могу даже понять, о чём там идёт речь.

Могу ли я, по крайней мере, перевести на английский хоть что-то хорошо? Да, могу, если это не связано с какой-нибудь специфической областью (к примеру, с документацией о наследстве). В этом случае, чтобы перевести хорошо, мне надо будет с годик поучиться этой дисциплине — юридическим тонкостям английского и русского языков. Могу ли я перевести что-то с английского на русский хорошо? Да, могу, если это не связано с какой-нибудь специфической областью (с последними наработками в биотехнологии, например). В этом случае мне нужен хотя бы месяц, чтобы вникнуть в суть дела.

Могу ли я оценить и исправить ошибки других переводчиков? О, да, с преогромным удовольствием! Глаз у меня острый, всякие разные несуразицы вижу чётко. Могу и неплохие замены предложить. Но, опять же, только в текстах самого общего профиля, никак не в специальных.

Итак, что имеем? Я способен лишь «передавать» текст на английский (требуется экспертная обработка носителем), но, с другой стороны, я очень даже могу делать экспертную обработку текстов, переведённых с английского на русский.

Посему мой удел: лишь «передавать» на английский, а также «экспертствовать» на уже «переданном» тексте на русском языке. И ничего более, потому что всё остальное будет… не качество, а та только овчинка, которая может стоить последующей выделки.

Завершая, хочу сказать, чем быстрее произойдёт дифференциация нас, ныне переводчиков, на «передающих» и «проводящих экспертизу», тем лучше. Этим мы снимем проблему качества — каждый будет отвечать за качество на том участке, на котором он назвался «специалистом». Этим же мы чётко определим для заказчика по крайней мере два уровня перевода (больше не надо, запутаемся!).

• Первый — общая передача общего содержания текста.
• Второй — более или менее читабельный текст.

Заказчика надо сразу предупреждать, что идеала он не получит, потому что не получит его никогда. А вот два уровня — вполне может.
К примеру, таких: предварительная переводческая обработка текста, экспертная обработка уже переведённого текста.
Аналогии: обдирка — шлифовка.

Тут мне снова могут возразить, ведь уже давно разработаны и применяются различные виды оценки качества переводов. Знаю, знаю. Их можно насчитать по желанию от трёх и до бесконечности. Нет лишь простой и ясной схемы. Не только нам, но и заказчикам, которые, собственно, платят, и за чей счёт мы, собственно, и живём.

P. S. Команда переводчиков и специалистов Справочной службы русского языка делает переводы с иностранных языков и на иностранные языки по вышеприведённой схеме. У нас есть два уровня переводов, с которыми мы прежде не знакомили широкую общественность (делаем это сейчас), заказчики всегда получают тексты с уже пройденной экспертной обработкой, поэтому наши переводы обладают стабильным приемлемым качеством независимо от языков. Все переводы НА иностранные языки подвергаются экспертной обработке НОСИТЕЛЯМИ языков. И никак иначе.
Все переводы на русский язык также подвергаются экспертной обработке соответствующими специалистами. Образец — весь наш сайт.

Немного рекламы:

Какая анестезия используется при удалении зуба? При появлении отека или во избежание его можно прикладывать холодный компресс. Нельзя посещать баню, сауну, горячую ванну в течение 3 дней после операции. Рекомендуется купить новую зубную щетку с мягкой щетиной.