---

XII СВОБОДНАЯ ВОЛЯ

Подведение итогов с ударением на пропущенных моментах

В этой главе мы будем использовать геометрию смысла применительно к проблеме свободной воли, обращаясь для этого к часто цитировавшейся книге Кассирера. Первая часть нашей книги доказывала необходимость четырёх различных типов знаний (из которых рационализм только один из многих). А только что мы рассмотрели, как недостатки объективного разума поставили Кассирера в трудное положение.

Разум включает в себя отношения или сравнения одной вещи с другой, поэтому он характеризуется отношениями и рационализмом (вспомните ratio). Разум — это не прямое знание, а сравнение того, что уже испытано, с тем, что познаётся. Разум не может существовать в вакууме и поэтому не может иметь дело с первопричиной.

Зная о лапласианском интеллекте, который способен указать точное местоположение и траекторию движения каждой частицы во Вселенной, мы увидим, что эту информацию нельзя использовать без применения закона причины и следствия (закона, который не может быть подтверждён, потому что он необъективен). Это простая вера. Таким образом, Кассирер и иже с ним заставляют или отринуть реальность причины и следствия, или, в соответствии с нашей теорией, подтвердить необъективную реальность, которую мы назвали проективностью. Мы обнаружили, что Кант в своём призыве к тому, что он назвал трансцендентальным, сделал то же самое.

Вышесказанное ведёт нас к понятию материи, необъективность которой была для Беркли достаточной причиной, чтобы её вообще не упоминать и чтобы судить о ней лишь на основании отношений. В то же время, однако, Беркли отказался принять изобретение Ньютоном производных, или отношений бесконечно малых величин времени к бесконечно малым величинам пространства, как лишённых материальности (не относящихся к материи).

Этот спор о противопоставлении формы (или, если представить форму разумом, то — концепции) и материи (или того, что ощущается эмоциями и чувствами) развивался в течение долгого времени и не раз разделял философов на противоборствующие лагеря.

Мы настаиваем на том, что оба аспекта необходимы. Фактически, они взаимосвязаны. Если назвать форму — объективностью, а материю — проективностью, то мы лишь подчеркнём их внутреннюю зависимость друг от друга (которая похожа на внутреннюю зависимость направления в пространстве).

Форма и материя, однако, не противоположны, а — перпендикулярны (комплиментарны), т. к. они являются аспектами более общего. У каждой из них есть своя противоположность. Форма противоположна конкретному проективному, а субстанция — конкретному объективному. Это оппозиция ещё не была нами продемонстрирована. Давайте сначала рассмотрим оппозицию субстанции и конкретного объективного:

Общее проективное

Вера
Материя
Эмоция
Реальность, которую чувствуешь

Конкретное объективное

Факт
Объект
Ощущение
Реальность, с которой сталкиваешься

Вся трудность в том, что мы привыкли думать о материи как об объективной реальности. Мы советуем так: думать о ней как о реальности — да, но как об объективной — нет. Объективность не имеет самоподтверждённой реальности. Мы не можем её чувствовать. Однако мы чувствуем боль или наслаждение, но мы не можем адекватно передать эти ощущения. Объективность — это то, что мы можем передать, то, что мы можем описать или определить. Коробка представляет собой прямоугольник, стол — круглый и т. д.

С другой стороны, такое свойство, как, например, твёрдость, которое может быть передано адекватно, кажется объективным, потому что наш опыт общения с ним богат, — на самом деле таковым не является. В отличие, скажем, от манеры людей говорить о погоде: «Жарковато сегодня, да?» — включающей в себя опыт, который знают и разделяют все.

Разница, о которой мы толкуем, — в ощущениях и чувствах. Бывает, что два слова очень похожи, иногда даже используют одно из этих слов вместо другого, но многое понять, исходя из различия в словах с лингвистической точки зрения, — невозможно. Смысл же наших рассуждений в том, чтобы понять базовую дихотомию, к которой отсылает нас эта лингвистика:

Допустим, мы дотрагиваемся до чайника, чтобы узнать, горячий ли он. В какое-то мгновение времени наш палец выступает инструментом, сообщающим о температуре, как термометр. Это — ощущение. Если чайник очень горячий, мы можем обжечь подушечку пальца. В этом случае мы быстро отдёрнем руку. Мы испытаем острую боль, ощущение боли учит нас избегать слишком горячих объектов. Реакция руки на острую боль — более примитивный тип, чем тот, который сообщает нам ощущение без боли. Ощущение даёт нам объективную информацию: вскипел ли чайник; боль учит нас не использовать пальцы для измерения экстремальных температур.

Ощущение запаха так слабо развито у человека, что само слово «запах» стало почти синонимом оценки запаха. «Эта сделка дурно пахнет!» — говорим мы. У животных же запах суперинформативен, то есть является чистым ощущением. Сохранились записи о человеке, у которого способность различать запахи стала на какое-то время очень развита. Позже, когда обычное обоняние вернулось к нему, его спросили о разнице между настоящим и предыдущим состояниями. Он ответил, что когда его обоняние было чрезвычайно острым, то все запахи были очень интересными.

Но давайте не будем терять из виду отдельные деревья в дремучем лесу. Глобальным законом является следующее: есть чёткое противопоставление между убедительностью реальности, которая является проективной и по сути — верой, и подтверждёнными фактами внешнего мира, которые обнаруживаются только через работу.

Другая оппозиция, между формой и функцией (или между общей объективностью и конкретной проективностью), ещё более трудна для восприятия. Трудность в том, что форма, которая вызывается разумом как концепция, поглощает всё наше внимание. Это видимый конец палки. Другим концом является сам познающий, и он не может быть объективизирован без утраты самого себя. Это и есть то, что научный статус предоставляет свободной воле, которая, существуя только в активности, избегает идентификации и ярлыков. Чтобы понять смысл сказанного нами, надо уподобиться Персею, который, чтобы срубить голову Медузе Горгоне, был вынужден смотреть на неё через зеркальный щит (иначе бы он, как известно, обратился в камень). Медуза Горгона — это интеллект, который обращает всё, с чем он имеет дело, в объекты (камни). Чтобы избежать этого, нам надо перевернуть наш подход (использовать зеркало).

Для наблюдателя свободная воля — неопределённость; потому что она и есть свобода, разум не может предсказать её и поэтому не может соотнести её с чем-нибудь ему знакомым; это есть иррациональное для разума, ни с чем не соотносимое.

Поэтому рациональный ум вынужден признать наличие высшего закона, такого, который невозможно выделить из чистой случайности. И так велико это заблуждение, что лишь некоторые философы смогли преодолеть его. Анонимный труд «Облака неизвестного», датируемый 1370 г., подтверждает положительную оценку неведения с прекрасной простотой. Это произведение должно стать настольной книгой каждого философа. Эта книга — одна из величайших на Западе.

Разумеется, наш козырь — квантовая физика, которая действительно открыла, или была вынуждена признать, что квант действия или квант неопределённости (два названия для одного и того же) — есть изначальный ингредиент реальности физики. Но даже здесь рациональный ум не может признать первопричину. Он не убежден, что создание материи идёт от света, потому и говорит: «Как мы можем сказать, что фотон является первопричиной, если само появление фотона тоже должно иметь причину? Неужели свет не поступает к нам от Солнца?»

Разъясним. Для того, чтобы сказать, что А является причиной В, в А должно быть заложено что-то, что позволит вычленить В. Поэтому, если рассыпать соль около входной двери, то она растворит лёд, потому что существует отношение между точкой таянья льда и солёностью воды.

С другой стороны, мы не можем так соотносить причину и следствие, чтобы объяснять возникновение вулканизированной резины следствием наблюдения за кипящим чайником. Кипящий чайник не включает в себя ни шины, ни даже саму резину.

Причиной стала фирма “Гудиер”, изобретшая способ варить использованную резину и тем улучшать её свойства (это так напоминает приготовление пищи в печи). Вот теперь мы уже ближе: были и другие причины — горячая печь, случайность и т. д., но первопричина — изобретение компании, включающая в себя улучшение резины, — единственна, и поэтому ответственна за умозаключение, сделанное на основе случайного наблюдения.

Чтобы полностью отличить первопричину от других причин, нам нужно признать, что обобщение есть само по себе цикл: рождение, рост, взросление, старение, смерть. А фазы этого проявляются на четырёх уровнях.

свобода

переломный пункт

детерминизм

уровень I — уровень II — уровень III — уровень IV

Важным является то, что если однажды рождённое стало взрослеть и расти, то развитие предопределено; причинность, за исключением божественного зачатия (в середине «лесенки»), основана на предыдущих фазах.

На уровне I, однако, зарождение абсолютно иное. Здесь нет ни физических объектов, ни «законов», которые могут двигать зарождённое дальше. Предыдущие события не имеют обязательного влияния на будущее. Сравним то, что бывает перед взрывом, и то, — что после взрыва. Искра зажигает пламя рождения нового, причём такого, развитие которого не будет основано на предыдущих фазах. К примеру, фотон становится электроном или позитроном (двойная частица), мчащимся в разных и абсолютно непредсказуемых направлениях.

На этом же уровне находится/появляется овуляция матки спермой. Тогда как каждый «чертёж» ДНК является определённым, их комбинация, основанная на случайных сдваиваниях генов, является непредсказуемой, т. е. такой, какой никогда до этого не существовало.

Заметьте, что первопричина не нуждается во временных предшественниках. Первопричиной её делает тот факт, что в предшественниках не заложен результат.

XIII ТИПЫ ФИЛОСОФИЙ